XIII

– Скандал! – сказала дама с изумрудами, сидевшая напротив Кэт Хэгстрем.

– Потрясающий скандал! Весь Париж смеется. Ты знала, что Луи гомосексуалист? Наверняка нет. Да и никто не знал; он отлично маскировался. Лина де Ньюбур официально считалась его любовницей. И вот представь себе: неделю назад он возвращается из Рима на три дня раньше, чем обещал, отправляется вечером на квартиру к этому Ники – хочет сделать ему сюрприз, – и кого бы ты думала он там застает?

– Свою жену, – сказал Равик.

Дама с изумрудами взглянула на него. У нее был такой вид, будто она только что узнала о банкротстве своего мужа.

– Вы уже слышали эту историю? – спросила она.

– Нет. Но иначе и быть не могло.

– Не понимаю, – сказала она с нескрываемым изумлением. – Как это вы догадались?

Кэт улыбнулась.

– Дэзи, у доктора Равика своя теория. Он называет ее систематикой случая. По его теории, самое невероятное почти всегда оказывается наиболее логичным.

– Как интересно! – Дэзи улыбнулась, хотя по всему было видно, что ей вовсе не интересно. – Никто бы ни о чем и не узнал, – продолжала она, – но Луи закатил дикую сцену… Он был вне себя. Переехал в отель «Крийон». Хочет развестись. Все только и гадают, какую он придумает причину. – Она откинулась на спинку кресла, вся – ожидание и нетерпение. – Ну, что ты скажешь?

Кэт бросила быстрый взгляд на Равика. Он рассматривал ветку орхидеи, лежавшую на столе между картонками от шляп и корзиной с виноградом и персиками, – белые цветы, похожие на бабочек, испещренных сладострастными красными сердечками.

– Невероятно, Дэзи, – сказала Кэт. – Поистине невероятно!

Дэзи упивалась произведенным ею эффектом.

– А вы что скажете? Этого вы, конечно, предвидеть не могли, не так ли?

– спросила она Равика.

Он бережно вставил ветку орхидеи в узкую хрустальную вазу.

– Нет, действительно не мог.

Дэзи, удовлетворенно кивнув, взяла свою сумку, пудреницу и перчатки.

– Надо бежать. У Луизы в пять коктейль. Будет ее министр. Чего только там не наслушаешься! – Она встала. – Между прочим, Фреди и Марта снова разошлись. Она вернула ему драгоценности.

Уже в третий раз. И всегда это производит на него впечатление. Доверчивый барашек. Думает, его любят ради его самого. Он вернет ей все, да еще даст хороший кусочек в придачу. Как обычно. Он, бедняга, еще ничего не знает, а она уже успела присмотреть кое-что у Остертага. Он всегда там покупает. Рубиновую брошь – четырехугольные крупные камни, чистейшая голубиная кровь. Да, Марта умна. Дэзи поцеловала Кэт.

– Прощай, моя кошечка. Теперь, по крайней мере, будешь знать, что творится на свете. Ты скоро выберешься отсюда? – Дэзи посмотрела на Равика.

Он перехватил взгляд Кэт.

– Еще не скоро, – сказал он. – К сожалению, не скоро.

Он подал Дэзи шубку. Она носила темную норку без воротника. Жоан такая бы пошла, подумал он.

– Приходите как-нибудь вместе на чашку чаю, – сказала Дэзи. – По средам у меня почти никого не бывает. Посидим, поболтаем. Никто не помешает. Я очень интересуюсь хирургией.

– С удовольствием приду.

Равик закрыл за ней дверь и вернулся обратно.

– Красивые изумруды, – сказал он.

Кэт рассмеялась.

– Вот из чего прежде складывалась моя жизнь, Равик. Вы можете это понять?

– Что ж тут непонятного? Просто великолепно, если можешь так жить. Никаких волнений.

– А я этого уже не понимаю.

Кэт встала и, осторожно ступая, подошла к кровати.

Равик наблюдал за ней.

– В общем, не важно, где жить, Кэт. Больше или меньше удобств – не в этом главное. Важно только, на что мы тратим свою жизнь. Да и то не всегда.

Кэт забралась с ногами на кровать. У нее были длинные красивые ноги.

– Все становится неважным, – сказала она, – если пролежишь несколько педель в постели, а потом снова начинаешь ходить.

– Вам не обязательно оставаться здесь. Хотите – переезжайте в «Ланкастер», только непременно возьмите сиделку.

Кэт отрицательно покачала головой.

– Я останусь здесь, пока не наберусь сил для дороги. Тут я буду надежно укрыта от всех этих Дэзи.

– Гоните их в шею! Ничто так не утомляет, как болтовня.

Кэт осторожно вытянулась на постели.

– А вы знаете, при всей своей страсти к сплетням Дэзи замечательная мать. Она отлично воспитывает своих детей, у нее их двое.

– Бывает и так, – равнодушно заметил Равик. Кэт натянула на себя одеяло.

– В клинике, как в монастыре, – сказала она. – Заново учишься ценить самые простые вещи. Начинаешь понимать, что это значит – ходить, дышать, видеть.

– Да. Счастья кругом – сколько угодно. Только нагибайся и подбирай.

Она удивленно посмотрела на него.

– Я говорю серьезно, Равик.

– И я, Кэт. Только самые простые вещи никогда не разочаровывают. Счастье достается как-то очень просто и всегда намного проще, чем думаешь.

Жанно лежал в постели. На одеяле были в беспорядке разбросаны какие-то проспекты.

– Почему ты не зажжешь свет? – спросил Равик.

– Пока мне и так видно. У меня хорошее зрение.

Проспекты содержали описания протезов. Жанно добывал их как только мог. Последние ему прине– сла мать. Он показал Равику какой-то особенно яркий, красочный проспект. Равик включил свет.

– Вот самая дорогая нога, – сказал Жанно.

– Но не лучшая, – ответил Равик.

– Зато самая дорогая. Я скажу страховой компании, что мне нужна именно эта нога. Она мне, конечно, совсем ни к чему. Главное – получить побольше денег. А я обойдусь и пустой деревяшкой, лишь бы денег дали.

– У страховой компании есть свои врачи, Жанно. Они все проверяют.

Мальчик приподнялся на постели.

– Вы думаете, они не оплатят мне протез?

– Может быть, и оплатят, только не самый дорогой. Но денег на руки не дадут, а позаботятся о том, чтобы ты действительно получил протез.

– Тогда я возьму его и сразу же продам. Конечно, я что-то потеряю на этом. Процентов двадцать. Не много, по-вашему? Сначала я скину десять процентов. Может быть, стоит заранее переговорить с магазином? Какое дело компании, возьму я протез или нет? Ее дело заплатить. А остальное ее не касается… Разве не так?

– Так. Попытаться, во всяком случае, можно.

– Эти деньги для меня не пустяк. На них мы купим прилавок и оборудование для небольшой молочной. – Жанно хитро улыбнулся. – Ведь этакая нога с шарниром и всякими штуками стоит немало! Тонкая работа. Вот здорово получится!

– Из страховой компании уже приходили?

– Нет. Насчет ноги и отступного еще не приходили. Только насчет операции и клиники. Стоит нам взять адвоката? Как вы считаете?.. Он ехал на красный свет! Это точно. Полиция…

Сестра принесла ужин и поставила на столике у постели Жанно. Мальчик заговорил снова, только когда она ушла.

– Кормят здесь до отвала, – сказал он. – Я никогда еще так хорошо не ел. Даже не могу сам всего съесть, – приходит мать и доедает остатки.

Хватает для нас двоих. А она на атом экономит. Очень уж дорого стоит палата.

– За все заплатит компания. Так что тебе не о чем волноваться.

Серое лицо мальчика чуть оживилось.

– Я говорил с доктором Вебером. Он обещал мне десять процентов. Пошлет компании счет за все расходы. Она оплатит, а он даст мне десять процентов наличными.

– Ты молодец, Жанно.

– Будешь молодцом, если беден.

– Верно. Нога болит?

– Болит ступня, которой у меня уже нет.

– Это нервы. Они еще остались.

– Знаю. И все-таки странно. Болит то, чего у тебя нет. Может быть, это душа моей ступни? – Жанно усмехнулся: он сострил. Потом заглянул в тарелки.

– Суп, курица, салат, пудинг. Мать будет довольна. Она любит курицу. Дома мы ее не часто видим. – Он улегся поудобней. – Иной раз я просыпаюсь ночью и думаю: а вдруг придется за все платить самим?.. Знаете, так бывает: проснешься ночью и ничего не соображаешь. А потом вспомнишь, что ты в клинике лежишь, как сынок богатых родителей, можешь требовать все, что угодно, вызывать звонком сестру, и она обязана прийти, а заплатят за все другие. Замечательно, правда?